14.01
20:13
как-то так
КАМЕРА НОВОЙ МОДЕЛИ
Одно время я появлялся на особо важных международных видеоконференциях
нашей конторы в качестве обыкновенного оператора-наводчика видеокамеры.
Работа эта до того непыльная, что я периодически пытался сгрузить её
на очередного лаборанта. Монументальная камера покоилась на стойке над
нехилой плазменной панелью вместе со своим встроенным процессором,
оператор покоился на кресле и наводил камеру пультом то на лицо
очередного говорящего, то на общий план. Пульт этот очень походил на
телевизионный, только продвинутый – при таком количестве кнопок можно
было запросто управлять авиалайнером. Кроме пульта, камера не
управлялась никак. Казалось бы, чего сложного – только не засыпай во
время сеанса.
Но жизнь вскоре показала, что в нашей стране самую скучную и простую
работу можно сделать потрясающе интересной. Оказалось, что от оператора
требуются необычайные квалификации. Особенно прикольно было в начале
нулевых. Если в разгаре международной видеоконференции вдруг гас свет,
надо было за пару минут выяснить, учудил ли это местный электрик-дитя
природы на соседнем этаже или накрылся весь город в целом, после чего
срочно связаться с зарубежным партнером, на ходу сочинить и выдать ему
цензурную версию происходящего, чтобы у него осталось желание с нами
работать, а не ржать над нашей загадочной страной - система, через
которую велась видеосвязь, была на тот момент одной из самых крутых в
мире с обоих концов, ею обладали только очень пафосные конторы.
Свет, допустим, выключали во время сеанса всего пару раз, но общее
количество возможных угроз вообще не поддавалось описанию.
Например, три раза потребовалось вовремя сообразить, кто бы это мог
спиз#ить наши великолепные колонки для своего собственного важного
мероприятия, и главное – как их достать из-под земли за полчаса до
начала международной видеоконференции.
Но особо мне запомнились два прикола.
Прикол №1 запал в душу наверное потому, что наконец-то в кое веке
облажался наш зарубежный партнер. Его камера вдруг навеки застыла
крупным планом на лице парня, который давно уже закончил говорить и от
тоски уполз из кадра вместе со стулом. Наконец оператор с той стороны
буркнул, что он побежал за батарейками для пульта.
В залах с обеих сторон воцарилась зловещая тишина. Чтобы разрядить
ситуацию, я нажал на своем пульте кнопку FAR и взял на себя управление
вражеской камерой на дистанции в 10 тыс. километров или около того.
Выхватывая крупные планы американских спикеров, я с удовольствием
отмечал на их лицах ужас и недоумение – для них брошенная оператором
камера при сдохшем пульте в отчаянии зажила вдруг своей разумной жизнью.
Оператор с той стороны менял до этого планы очень лениво, поэтому
вертевшаяся под моим управлением камера казалось им наверно одноглазым
супермозгом с молниеносной реакцией – стоило хоть кому-нибудь с той
стороны пикнуть, камера тут же хищно вперивалась в него самым крупным
планом. А я просто заложил эти планы на кнопки после первой же наводки.
Прикол №2 заключался в том, что на этот раз сдох мой собственный пульт.
Довольно ухмыляясь, я неторопливо вставил в пульт запасные батарейки,
всегда бывшие у меня под рукой после прикола №1.
Довольная ухмылка держалась на моем лице недолго – выяснилось, что пульт
просто умер. Я судорожно принялся вычислять ближайшее на планете место,
где мог находиться такой же пульт.
Выходило так, что в России это Москва, а за рубежом гораздо ближе - в
Сеуле. Но мне повезло - я вовремя вспомнил, что другое подразделение
нашей же конторы в другом корпусе заказало недавно Polycom-систему той
же модели, и она вроде уже прибыла, хоть и стоит ещё
нераспакованная. Я сделал панический сотовый звонок, от которого рысью
понесся к нам гонец с пультом наперевес. Но 15 минут, пока он несся,
надо было как-то заполнять.
К счастью, в момент смерти пульта на камере остался общий план, и от неё
тянулся довольно длинный провод. Матерясь про себя, я аккуратно снял
тяжеленную камеру вместе с её встроенным процессором и принялся плавно
семенить по залу, как солист ансамбля «Берёзка», где красны девушки аки
лебеди гуськом плывут, имитируя наводку гидравлических приводов. Мне
удавались теперь такие крупные планы, о которых при удаленном управлении
я не мог и мечтать.
Но больше всего меня лично в тот момент волновал вопрос, где я возьму
семь тысяч баксов, если камера вдруг еб#нется.
После этой видеоконференции офигевший зарубежный партнер, на этот раз
японский, с восхищением отозвался о нашей новой камере и попросил
назвать модель, чтобы заказать такую же…
Одно время я появлялся на особо важных международных видеоконференциях
нашей конторы в качестве обыкновенного оператора-наводчика видеокамеры.
Работа эта до того непыльная, что я периодически пытался сгрузить её
на очередного лаборанта. Монументальная камера покоилась на стойке над
нехилой плазменной панелью вместе со своим встроенным процессором,
оператор покоился на кресле и наводил камеру пультом то на лицо
очередного говорящего, то на общий план. Пульт этот очень походил на
телевизионный, только продвинутый – при таком количестве кнопок можно
было запросто управлять авиалайнером. Кроме пульта, камера не
управлялась никак. Казалось бы, чего сложного – только не засыпай во
время сеанса.
Но жизнь вскоре показала, что в нашей стране самую скучную и простую
работу можно сделать потрясающе интересной. Оказалось, что от оператора
требуются необычайные квалификации. Особенно прикольно было в начале
нулевых. Если в разгаре международной видеоконференции вдруг гас свет,
надо было за пару минут выяснить, учудил ли это местный электрик-дитя
природы на соседнем этаже или накрылся весь город в целом, после чего
срочно связаться с зарубежным партнером, на ходу сочинить и выдать ему
цензурную версию происходящего, чтобы у него осталось желание с нами
работать, а не ржать над нашей загадочной страной - система, через
которую велась видеосвязь, была на тот момент одной из самых крутых в
мире с обоих концов, ею обладали только очень пафосные конторы.
Свет, допустим, выключали во время сеанса всего пару раз, но общее
количество возможных угроз вообще не поддавалось описанию.
Например, три раза потребовалось вовремя сообразить, кто бы это мог
спиз#ить наши великолепные колонки для своего собственного важного
мероприятия, и главное – как их достать из-под земли за полчаса до
начала международной видеоконференции.
Но особо мне запомнились два прикола.
Прикол №1 запал в душу наверное потому, что наконец-то в кое веке
облажался наш зарубежный партнер. Его камера вдруг навеки застыла
крупным планом на лице парня, который давно уже закончил говорить и от
тоски уполз из кадра вместе со стулом. Наконец оператор с той стороны
буркнул, что он побежал за батарейками для пульта.
В залах с обеих сторон воцарилась зловещая тишина. Чтобы разрядить
ситуацию, я нажал на своем пульте кнопку FAR и взял на себя управление
вражеской камерой на дистанции в 10 тыс. километров или около того.
Выхватывая крупные планы американских спикеров, я с удовольствием
отмечал на их лицах ужас и недоумение – для них брошенная оператором
камера при сдохшем пульте в отчаянии зажила вдруг своей разумной жизнью.
Оператор с той стороны менял до этого планы очень лениво, поэтому
вертевшаяся под моим управлением камера казалось им наверно одноглазым
супермозгом с молниеносной реакцией – стоило хоть кому-нибудь с той
стороны пикнуть, камера тут же хищно вперивалась в него самым крупным
планом. А я просто заложил эти планы на кнопки после первой же наводки.
Прикол №2 заключался в том, что на этот раз сдох мой собственный пульт.
Довольно ухмыляясь, я неторопливо вставил в пульт запасные батарейки,
всегда бывшие у меня под рукой после прикола №1.
Довольная ухмылка держалась на моем лице недолго – выяснилось, что пульт
просто умер. Я судорожно принялся вычислять ближайшее на планете место,
где мог находиться такой же пульт.
Выходило так, что в России это Москва, а за рубежом гораздо ближе - в
Сеуле. Но мне повезло - я вовремя вспомнил, что другое подразделение
нашей же конторы в другом корпусе заказало недавно Polycom-систему той
же модели, и она вроде уже прибыла, хоть и стоит ещё
нераспакованная. Я сделал панический сотовый звонок, от которого рысью
понесся к нам гонец с пультом наперевес. Но 15 минут, пока он несся,
надо было как-то заполнять.
К счастью, в момент смерти пульта на камере остался общий план, и от неё
тянулся довольно длинный провод. Матерясь про себя, я аккуратно снял
тяжеленную камеру вместе с её встроенным процессором и принялся плавно
семенить по залу, как солист ансамбля «Берёзка», где красны девушки аки
лебеди гуськом плывут, имитируя наводку гидравлических приводов. Мне
удавались теперь такие крупные планы, о которых при удаленном управлении
я не мог и мечтать.
Но больше всего меня лично в тот момент волновал вопрос, где я возьму
семь тысяч баксов, если камера вдруг еб#нется.
После этой видеоконференции офигевший зарубежный партнер, на этот раз
японский, с восхищением отозвался о нашей новой камере и попросил
назвать модель, чтобы заказать такую же…
